[04.01.2020]

РОССИЯ МЕНЯ НЕ ОТПУСКАЕТ

Артемий ТРОИЦКИЙ: советский и российский рок-журналист, музыкальный критик, один из первых пропагандистов рок-музыки в СССР, независимой и электронной музыки в России, член жюри и организатор многочисленных концертов и фестивалей, ведущий этих концертов

(ТЕКСТ, ВИДЕО, КОММЕНТАРИИ)

Артемий ТРОИЦКИЙ:

Изменились времена. И соответствующим образом сдвинулись приоритеты. Одно время, когда всё мило и беспечно. А другое дело, когда, в общем-то, идёт холодная гражданская война, причём такая достаточно интенсивная.

Я не экстремальный феминист. Я всегда буду пропускать женщин вперёд, я им буду подавать руку, я буду за них платить и прочее. Для меня это просто правила хорошего тона. И я жил в соответствии с этими правилами с тех самых пор, когда травка была зеленее. И в этом смысле вот всю эту уже такую маразматическую политкорректность я, конечно же, не признаю.

Но я стопроцентный феминист в том смысле, что я действительно считаю, что мужчины и женщины, при том, что это, в общем, разные совершенно существа, но они абсолютно равны в своих правах. И все они заслуживают одинакового уважения, одинакового почитания. И никакого вот этого мужского патерналистского отношения типа я петух и давлю всех курочек — вот этого быть не должно.

С одной стороны, да, я живу очень комфортабельной, уютной и, не побоюсь этого слова, счастливой семейной североевропейской жизнью. С другой стороны, да, Россия меня не отпускает. Почему не отпускает? Потому что я Россию люблю. Я люблю страну Россию, я люблю русских людей, за исключением отдельных типов. Я имею в виду вот этих самых грязных пьяных.

Притом что, как поётся в известном хите группы «Люмен», люблю свою страну, но ненавижу государство. Государство ненавижу — это факт. И поскольку я не могу выработать в себе такое академическое равнодушие или такой вот стоицизм, или просто наплевательство к тому, что в России происходит. Да, меня это дело мучает, я продолжаю на эту тему высказываться и переживать. В общем, эта боль меня не отпускает. Притом что жизнь я свою наладил вовне. Это такая история.

Может быть, было бы гораздо лучше, если бы я переключился на какие-то чисто академические теми или чисто музыкальные. Кстати, все вот эти мои политические выступления — это вообще моё хобби. Я этим не занимаюсь профессионально. Мне за это деньги не платят.

                    *   *   *

А. Нарышкин ― Всем добрый вечер! В эфире «Эха Москвы» программа «A-Team». Здесь сегодня Алексей Соломин, Алексей Голубев и Алексей Нарышкин. Приветствую вас, друзья, коллеги. Наш гость сегодня Артемий Троицкий, музыкальный критик. Наконец-то Артемий Кивович без вот этих вот ваших, простите, приблуд и всяких заковырных представлялок. Вот вы же когда приходите к нам в «Особое мнение»… Добрый вечер, во-первых. Как-то вы напряглись. Я боюсь уже.

А. Троицкий ― Всем Алексеям добрый вечер. Нет, я расслаблен максимально.

А. Нарышкин ― Замечательно. Вот вы когда к нам приходите в «Особое мнение», вы себя любите представлять — легендарный ди-джей, легендарный, не знаю, шахтёр. Это зачем? Вам скучно?

А. Троицкий ― Народ меня так представляет. А «легендарный ди-джей» появилось вот каким образом. Я и моя семья (актуальная семья, скажем так) — мы живём в Таллине. И моя дочь Лидия, которой сейчас уже 9,5 лет, ходит в экспериментальную такую эстонско-русско-английскую школу. Ну и там очень симпатичные ребята, интересные родители, проходят всяческие праздники многочисленные. Кстати, вы знаете, что по только что опубликованным результатам тестов глобальных, эстонская школа оказалась на первом месте в Европе и на пятом месте в мире?

А. Нарышкин ― Вы хотите, чтобы я как отец, и Голубев как отец вам как отцу завидовали, что вы смотались отсюда, а мы здесь торчим?

А. Троицкий ― Я хочу, чтобы все прониклись уважением к эстонской школе. У меня двое младших детей как раз в эстонских школах учатся. Но это всё по поводу ди-джея. И однажды они меня пригласили там подиджеить на детской вечеринке. И я, естественно, согласился. Подобрал всякую весёлую музыку, в основном из 60-х годов. И меня представляла директриса школы. И она не знала, как меня представить. Думала-думала и сказала: «Артемий Троицкий, легендарный ди-джей». И мне это ужасно понравилось.

А. Нарышкин ― А там русскоязычные были или сборная солянка?

А. Троицкий ― Нет, она сказала это по-эстонски. Но дело в том, что звучит это по-эстонски так, что и русскому человеку понять можно: «Легендарный ди-джей». Звучит? Звучит. И я решил, что вот чем быть каким-нибудь музыкальным критиком, журналистом, публицистом, музыкологом, я не знаю кем, лучше быть легендарным ди-джеем. Это намного веселее.

А. Соломин ― Вы говорите про музыку 60-х, которую вы ставили на детском празднике?

А. Троицкий ― Да, потому что она намного веселее, искреннее и свежее до сих пор звучит, чем музыка, скажем, 2010-х, не говоря уже о чудовищной музыке нулевых.

А. Голубев ― Ой-ё-ёй. Но это потому, что трава раньше была зеленее, Артемий Кивович? Ну, это прям совсем грустно.

А. Троицкий ― Да нет. Я бы сказал, что трава зеленее сейчас. То есть я сейчас проехал по Москве…

А. Соломин ― Как похорошела Москва!

А. Троицкий ― …И наблюдал зеленеющую траву. Это, конечно, настоящая русская зима. Нет, в 60-е годы были все эти Битлз пресловутые и так далее.

А. Соломин ― Была хорошая, замечательная музыка. А сейчас дети слушают Фэйса, Фараона. Дети помладше слушают… Вам лучше знать, родители малолетних детей.

А. Нарышкин ― «Литтл Биг» слушают.

А. Соломин ― Вот эта пляшущая акула в Ютюбе — безумно популярный ролик.

А. Троицкий ― Ну не только это. Они слушают некоторую довольно симпатичную свежую музыку.

А. Нарышкин ― Артемий Кивович, я заключу, что не смог сделать Соломин. Вы отстали от современных трендов.

А. Соломин ― Я не это хотел сказать.

А. Троицкий ― Я уже давно отстал, естественно.

А. Нарышкин ― Зачем? Ну, зачем? Ну, вы крутой были. Вы про музыку вообще забыли.

А. Троицкий ― Затем, что есть музыка, которая мне близка. А есть музыка, которая мне не близка, но которую мне надо как-то более или менее переваривать, исходя из каких-то профессиональных соображений. Есть музыка, которую я вообще не понимаю. Вот, в частности, вы упомянули, Алексей, рэпера Фараона. Вот я слушал записи рэпера Фараона. Я вообще не понимаю, о чём он поёт. Там дикое количество каких-то даже не энглизмов, а каких-то рэпизмов, какого-то безумного сленга. К тому же у него плохая дикция.

А. Нарышкин ― Это фишка.

А. Троицкий ― Да, да, да. Ну, у Хаски тоже дикция не очень хорошая.

А. Нарышкин ― Это бич нашего времени.

А. Троицкий ― Но у него, по крайней мере, это забавно звучит.

А. Голубев ― Но вы не в тренде.

А. Соломин ― Артемий Кивович главное Скриптонита не слушайте, потому что тогда вы расстроитесь совсем вконец.

А. Троицкий ― Нет, и Скриптонита я тоже слышал. Я говорю, я не догоняю эту музыку.

А. Голубев ― А Невзорову со Шнуровым нравится Фараон.

А. Соломин ― И мне нравится.

А. Троицкий ― Это их проблемы, это ваши проблемы и так далее. Мне нравится очень многое из современной музыки, в том числе, кстати, из рэпа и хип-хопа. Вот Noize MC мне очень нравится. Прекрасный парень. Замечательные у него песни.

А. Нарышкин ― Потому что они оппозиционные. Вы вот так теперь делите музыку?

А. Троицкий ― Нет, почему? Ну вот, скажем, рэпер Фэйс тоже сейчас стал оппозиционным. Рэпер на меня не производит такого впечатления. На мой взгляд, он намного зануднее, чем рэпер Иван Алексеев.

А. Нарышкин ― И он в оппозиционном движе недавно, а Noize MC — уже давно.

А. Троицкий ― А он там всегда, да. Потому что у него сердце в правильной стороне расположено.

А. Соломин ― Потому что они вам кажутся более искренними — люди, которые говорят о насущных проблемах?

А. Троицкий ― Нет, они все искренние. Ну, как они могут быть неискренними, если они, во-первых, молоды; во-вторых, совершенно никак не вовлечены во всю эту нашу попсовую музыкальную индустрию; в-третьих, никак не зависят от государства, в отличие какого-нибудь Тимати, какого-нибудь Баскова и прочих? Нет, они искренние ребята. У меня к ним нет претензий. У меня к себе претензии. Претензия в том, что я их не понимаю. Вот и всё.

А. Голубев ― А разве политический такой рэп — это не бизнес-модель?

А. Соломин ― Мне тоже кажется, что это попсовая индустрия теперь.

А. Голубев ― Вот сейчас про молодых. А сейчас вот Каста — старички русского рэпа — выпустили прямо новый альбом суперполитизированный.

А. Троицкий ― Да, прекрасный альбом, хорошая группа. И я успел послушать. Ну, не целиком, а так в режиме «pass forward». Мне понравилось.

А. Соломин ― Я-то, на самом деле, в своём вопросе первом хотел с другой стороны зайти и попробовать вас как-то зацепить.

А. Нарышкин ― Напомню только, у нас Артемий Троицкий, если кто не узнал по голосу.

А. Троицкий ― Легендарный ди-джей.

А. Соломин ― Когда вы говорите о том, что детям веселее слушать музыку из 60-х, вы в каком-то смысле встаёте на одну сторону с условным Петром Толстым, который осуждает все эти новые… Ну, я не знаю, Пётр Толстой про это говорил или нет, но это для меня такой образ вот этого консервативного, скрепоносного депутата, который говорит, что все эти современные рэперы — это угроза нашим детям, их нужно запрещать, их нужно ликвидировать.

А. Нарышкин ― Сейчас, Алексей, обидно очень прозвучало. Он вас назвал депутатом от «Единой России».

А. Соломин ― Нет, я сказал, что вы, получается, как будто на одной стороне с ними.

А. Троицкий ― Я никогда не буду на одной стороне с депутатами Государственной Думы никакого созыва. Вся эта демагогия мне известна наизусть давным-давно, потому что точно то же самое говорили депутаты, только не Государственной Думы, а Верховного Совета, а также ответственные работники Министерства культуры, отдела культуры ЦК КПСС и прочее-прочее в 60-е, в 70-е и в первой половине 80-х годов. Они это говорили про «Битлз», они это говорили потом про «Пинк Флойд», потом — про «Машину времени», «Аквариум» и так далее.

Это старая песня, которая повторяется из одного поколения пузатых демагогов к следующему поколению. Так что когда я говорю о музыке 60-х, я имею в виду такую музыку 60-х, от которой Петра Толстого, я думаю, Кондратий бы хватил. Так что не надо меня вмешивать во все эти демагогические делишки.

А. Нарышкин ― Вы лучше.

А. Троицкий ― Да нет, я просто другой. Причём коренным образом другой.

А. Нарышкин ― Для меня Артемий Троицкий такой же уважаемый дядька, как и Михаил Козырев. Вот, может быть, мои музыкальные вкусы формировались благодаря вам обоим. Почему Козырев занимается музыкой и как раз для современной музыки открыт, а Артемий Троицкий себя для неё закрыл?

А. Соломин ― Музыкальный критик.

А. Троицкий ― Я бы не сказал, что я себя для неё закрыл. Но, во-первых, я живу, как уже было намекнули, не в Российской Федерации, а, в общем-то, я большую часть времени провожу в Эстонии. Там живёт моя семья. Кроме того, я езжу как в восточную сторону, то есть в Россию, иногда в Белоруссию, так и в западную сторону, там тоже провожу много времени за океаном в северной части, в южной части Атлантики и так далее. Поэтому мне сложно, конечно же, выполнять какие-то обязанности вечно дежурного по русской музыке.

Миша Козырев занимается музыкой с конца 90-х годов, я занимаюсь музыкой и нашими ребятами в том числе с начала 70-х годов, то есть начал я это дело практиковать на 25 лет, на четверть века раньше, чем Михаил Козырев. Поэтому естественно, что у Михаила Козырева…

А. Нарышкин ― Запал ещё.

А. Троицкий ― …Силёнок побольше, он посвежее.

А. Нарышкин ― Ну ладно! А вы что, дедушка что ли теперь? Нет, может, вы и дедушка, конечно.

А. Троицкий ― Я многократный дедушка, мне 64,5 года.

А. Нарышкин ― Поздравляю вас с этим.

А. Троицкий ― Так что, конечно же, у меня нет таких возможностей, у меня нет ни времени, ни азарта для того, чтобы пахать это поле с той же интенсивностью, с какой я его пахал в 70-е, в 80-е и даже в 90-е годы. И это совершенно естественно. То есть когда-то музыка у меня была на первом месте. Не знаю, музыка, друзья, девушки и так далее — это всё составляло мои приоритетные интересы. Сейчас мой главный интерес — это семья и дети. И я совершенно не комплексую по этому поводу. Я вовсе не хочу на седьмом десятке, как выражались в советское время, задрав штаны бежать за комсомолом. Нет, это уже не моя тропинка.

А. Нарышкин ― А из популяризаторов музыки кого-то сейчас можно выделить в России?

А. Троицкий ― Нет, сейчас никого нельзя выделить, потому что, вообще, вот это время каких-то просветителей, популяризаторов, музыкальных критиков, авторитетов прошло. Сейчас каждый сам себе музыкальный критик. Имеются сотни, если не тысячи, музыкальных блогов, блогеров. Все пишут рецензии, все дают оценки тем или иным музыкальным событиям. У кого-то из этих блогеров десятки тысяч подписчиков.

А. Нарышкин ― А вы просто устранились?

А. Троицкий ― Иногда я читаю эти блоги. Я в полном ужасе от того, что там существует.

А. Нарышкин ― Почему не прийти, не показать подрастающему поколению, как надо это делать?

А. Троицкий ― Я показывал, как надо это делать на журфаке МГУ с 2001-го по 2014-й год. У меня там был спецкурс «Музыкальная журналистика». Очень популярный спецкурс. Вышла даже книга…

А. Соломин ― Туда нельзя было попасть. Я, просто, один раз там был.

А. Троицкий ― Вот я тогда учил студентов самым таким сертифицированным образом в высшем учебном заведении типа МГУ. Сейчас у меня нет возможности вот эту самую молодую поросль взращивать, к большому сожалению.

А. Соломин ― Я, просто, объясню слушателям. Я тут вас перебил — вставил одну фразу свою. Дело в том, что на этот курс хотели приходить вообще все курсы, в смысле с 1-го по 5-й. И туда нельзя было попасть, потому что там вся аудитория была забита. Раз в месяц, по-моему, вы проводили его.

А. Троицкий ― Да, раз в месяц или даже раз в две недели. Ну, там по-разному бывало.

А. Соломин ― Вот мне удалось попасть только один раз за 5 лет моего обучения.

А. Троицкий ― Я уже тогда много путешествовал, поэтому да, иногда раз в месяц, иногда раз в две недели. Но, в общем, это было очень регулярно. И действительно это был очень популярный спецкурс. И я надеюсь, что какую-то пользу он принёс.

А. Соломин ― Который закрыли.

А. Голубев ― Зачем вы там вот эту крамолу начали нести на лекциях, за которую вас оттуда якобы и выгнали?

А. Троицкий ― Это произошло в 2014-ом году. Ну, вы знаете, что это был такой довольно интересный год, насыщенный весьма противоречивыми событиями. И у меня была такая традиция, что на свои занятия я всё время приглашал каких-то гостей. И вот в сентябре 2014-го года я пригласил не кого-нибудь, а Андрея Вадимовича Макаревича, который тогда находился просто под жесточайшим прессом патриотической прессы. Ну, фактически его просто травили, если вы помните, из-за его высказываний на украинские темы. Ну а я Андрея Вадимовича позвал к себе в самую крупную аудиторию журфака МГУ.

Естественно, народу было очень много. По-видимому, естественно прошёл такой хороший стук на эту тему. У меня состоялся разговор с деканом. Мне было сказано, что, в общем, это нехорошо и чтобы впредь я согласовывал с деканатом, кого это я приглашаю к себе на занятия.

А. Соломин ― Нехорошо что?

А. Троицкий ― Нехорошо, что я пригласил Андрея Макаревича, не согласовав это с факультетским начальством. Ну, до тех пор я, естественно, никогда и ничего не согласовывал. И об этом даже речи не заходило. А были у меня там все, включая наркомана Шаповалова и матершинника Шнурова. Мне это, естественно, не понравилось. Я ничего согласовывать не стал, потому что я считаю это просто нарушением моих прав преподавателя. И на следующее занятие я пригласил Зыгаря и Лобкова с телеканала «Дождь», который тоже тогда находился под огнём.

На это занятие уже пришла дамочка из деканата — я её не знаю — которая демонстративно села в первом ряду, развернула кондуит и что-то там строчила, очень недобро из-под очков на меня поглядывая. После этого снова был я вызван в деканат, где мне сказали: «Артемий Кивович, вот это всё неправильно, что у нас происходит. Мы вас просили. Вы нам навстречу не пошли». И надо сказать, что меня эта ситуация уже настолько достала! Но это усугублялось ещё и тем, что декан факультета журналистики — это Лена Вартанова. В общем-то, очень милая дама.

И, в общем-то, у меня с ней были всегда прекрасные отношения. Она меня, собственно, пригласила в начале нулевых преподавать и так далее. А тут, значит, она вдруг дала такую жёсткую начальницу. В общем, короче говоря, после всех этих неприятных разговоров я, просто, решил, что мне там делать больше нечего. Извинился перед своими студентами и прикрыл эту лавочку.

При этом интересно, что за год или за два года до этого я там практически создал что-то вроде кафедры музыкальной журналистики, которая называлась «направление»: «Музыкальная журналистика». Я туда пригласил нескольких своих приятелей преподавать: Олега Нестерова из группы «Мегаполис», который там Музыкальное продюсерство преподавал; Андрея Бухарина, известного журналиста, который там, по-моему, преподавал Музыкальные медиа или что-то в таком духе. И это направление осталось, и все эти кадры там тоже остались. Насколько мне известно, до сих пор прекрасно себя там на журфаке чувствуют.

А. Соломин ― Только замечание сделаю. Упомянутая вами фамилия Шаповалов — это продюсер группы «Тату» Иван Шаповалов.

А. Троицкий ― Да, Иван Шаповалов. Это было абсолютно феерическое выступление, потому что Иван Шаповалов — очень своеобразный парень. Он пришёл на занятие примерно в том же состоянии, как Джон Травольта в первой части фильма «Криминальное чтиво», когда он заявился не вечеринку с Умой Турман. То есть он был обдолбан просто ну по самые…

А. Соломин ― А он уже прекратил работу в группе? Его уже выгнали тогда?

А. Троицкий ― Нет. Нет, почему…

А. Соломин ― А это какой год?

А. Троицкий ― Ну, это был, я думаю, 2004-й год. На него и на «Тату» же свалилось огромное количество денег. Ну, в основном, на Шаповалова, поскольку он был правообладателем. То есть из ничего вдруг ну если не миллионы долларов, то сотни тысяч точно. И он, надо сказать, как настоящий беспредельщик эти деньги не стал складывать в кубышку, а снял весь пентхаус гостиничного комплекса «Пекин». И это называлось «Тату в Поднебесной». И там возник просто реальный такой, веселейший наркомузыкальный притон. И существовал он довольно долго — где-то полгода примерно.

А. Нарышкин ― Захаживали туда, да?

А. Троицкий ― Да. Да, я там бывал.

А. Нарышкин ― Но вы по музыкальной части исключительно?

А. Троицкий ― Естественно. Мелодии и ритмы отечественной эстрады, да.

А. Голубев ― Насколько педагогично, с вашей точки зрения, было вот в разгар конфликта с Украиной, в самой горячей его фазе звать людей, которые занимают определённую позицию, которые выступали открыто за Украину? Вы же не звали там, я не знаю, Чичерину или Александра Ф. Скляра, которые тоже занимали противоположную позицию. Вы звали людей проукраинских, скажем так.

А. Троицкий ― В первую очередь я звал тех людей, которые мне представляются людьми умными и знающими. Александра Ф. Скляра я знаю очень хорошо. Это был мой близкий друг. Он человек неглупый, но, скажем так, в политике разбирающийся весьма слабо. Чичерина — ну, извините, это просто оглашенная дура. О чём мне с ней там было говорить, непонятно. Андрей Вадимович Макаревич — человек знаменитый, с одной стороны; с другой стороны, очень разумный; с третьей стороны, обладающий весьма сформулированной гражданской позицией. А ребята с «Дождя» у меня были, потому что…

Там, вообще, была другая тема, которая не имела никакого отношения к Украине. Кстати говоря, выступление Макаревича тоже. Я его расспрашивал не про Украину. Мы с ним говорили вообще о другом. Я же не фанатик, я не демшиза какая-нибудь, чтобы вот тупо долбить в одну точку — «Украина! Украина! Кровавая гэбня. Фашистская хунта», и так далее. Я пригласил Макаревича в первую очередь из чувства… Ну, во-первых, мы с ним друзья уже лет 40 примерно, а во-вторых, из чувства солидарности, потому что Макаревича тогда реально гнобили. Сейчас, слава богу, уже у него так более или менее всё в порядке.

Но летом-осенью 2014-го года он был просто врагом народа. И надо сказать, что я с ним тогда проводил довольно много времени. Мы с ним вместе ездили даже в какую-то поездку. Я помню, в Литву и ещё куда-то ездили. И Вадимовичу было просто очень плохо. Ему было очень плохо, потому что его всю жизнь любили. И дело даже не в том, что он был обласкан властями, хотя властями он тоже был обласкан, а дело в том, что к нему приходили ходоки, толпы народу и все говорили: «Андрей, мы выросли на ваших песнях».

И вот на Андрея Вадимовича вместо этой всеобщей народной любви вдруг такое хэйтерство обрушивается. Причём люди как раз говорят: «Мы вас любили, а теперь мы вас ненавидим, потому что вы предатель», и прочее, и прочее.

А. Нарышкин ― Он переживал?

А. Троицкий ― Он страшно переживал. Слава богу, это уже всё позади. Но он очень переживал. И переживал он именно: «Я пел «Пока горит свеча», я учил людей любви, пониманию, миру. И они меня слушали. Я был уверен, что они это всё впитали». А, оказывается, они нифига не впитали. И стоило им послушать Киселёва с Соловьёвым и мифы о распятых мальчиках — и всё, и он уже превратился в их глазах во врага народа. И это его дико деморализовало. И я его пригласил, чтобы сделать ему приятное, чтобы он пообщался в МГУ с молодыми ребятами, с нормальной публикой. На самом деле, ему это было очень всё тепло и душевно.

А. Нарышкин ― Как вы относитесь к гибкости Макаревича? Потому что, с одной стороны, он может сказать что-то в таком оппозиционном духе. С другой стороны, по-моему, Андрей Вадимович никогда не побрезгует возможностью выступить на Красной площади, если там будут высокопоставленные гости, представители власти и так далее.

А. Троицкий ― Макаревич — артист. Надо понимать, что артисты — это люди не такие, как все остальные. Для него важно выступать, для него важно, чтоб была аудитория. Ему очень приятно, когда его любят, когда его понимают и так далее. У меня были разные периоды во взаимоотношениях с Макаревичем. Иногда мы с ним очень надолго и далеко расходились в разные стороны. И это было связано как раз с тем, что он, как мне казалось, как-то слишком задружился с властями, сблизился с ними слишком интимно, скажем так.

Я даже помню, скажем, однажды, когда Медведев был президентом, и Макаревич как раз с ним общался, а Дворкович вообще был чуть ли не его ближайшим другом, ну и я в разговоре с ним на эту тему как-то сыронизировал и так далее. На что мне Макаревич сказал: «Послушай, старик, для тебя, конечно, это всё власть, для тебя это всё вот эти самые противные, скучные, властолюбивые, коррумпированные типы. Но я тебе могу сказать, что это очень узколобая точка зрения. Они, на самом деле хорошие ребята. И вот я, в отличие от тебя, с Дмитрием Медведевым общался, разговаривал. Я могу дать тебе гарантию, что он точно такой же парень, как мы с тобой. Он точно так же мыслит, всё понимает и прочее, и прочее». Ну, на что я сказал: «Ну, не знаю». Ну, теперь-то, естественно, всё с Дмитрием Анатольевичем Медведевым стало понятно.

А. Соломин ― Я всё-таки хочу напомнить о том, что определённый тренд у вас чувствуется в ваших высказываниях, в том, что вы делаете. Когда я посещал ваш спецкурс на журфаке МГУ, вашим гостем был Борис Моисеев, тогда действительно представитель шоу-бизнеса. Вот тот шоу-бизнес, который тогда был — это был Борис Моисеев в том числе и Маша Цигаль. Вы говорите, Иван Шаповалов был в своё время. Это те люди, которые представляли тогда музыкальную индустрию. В 2014-ом году вы целиком переходите в политическую плоскость в большей степени всё-таки (не в музыкальную, а в политическую). Группа, которую вы называете «Последнее время».

Это группы, так или иначе относящиеся к политической повестке или которые слушает оппозиционный слой общества: Барто, Noize MC, Вася Обломов, «Shortparis». Это замечательные группы, но они представляют только часть музыкальной индустрии сейчас и далеко не самые популярные.

А. Троицкий ― Да. Ну и что? Дело в том, что времена меняются. Бывают времена такие спокойные, сытые и беспечные. В частности, такими были нулевые годы по большей части. Поэтому, действительно, я приглашал к себе в гости на журфаке самых разных людей. Это могли быть представители вот этого самого музыкального истеблишмента, это могли быть какие-то тоже такие достаточно мейнстримовые, скажем так, политики — Ирина Хакамада или… ну, в общем, такого типа люди. Но не коммунисты и не оппозиционеры. Я бы, кстати, с удовольствием пригласил бы и коммунистов тоже. Я их просто тогда не знал ни одного. Ну вот, скажем, если в нулевые годы как-то выделялся бы Сергей Удальцов, я бы его с удовольствием позвал, чтобы он рассказал об авангарде красной молодёжи. Ну что, здорово, интересно. Субкультура своего рода — молодая красная поросль.

А. Соломин ― Там и Лимонов был. Просто вам это было неинтересно. А в 2014-ом году вам стало интереснее другое.

А. Троицкий ― Изменились времена. И соответствующим образом сдвинулись приоритеты. Одно время, когда всё мило и беспечно. А другое дело, когда, в общем-то, идёт холодная гражданская война, причём такая достаточно интенсивная.

А. Нарышкин ― То есть вы к тому ведёте, что в наши непростые времена нельзя оставаться аполитичным, ты обязательно должен быть либо за красных, либо за белых, либо за чёрных?

А. Троицкий ― Нет, никто ничего не должен, особенно артисты ничего не должны. Артисты должны быть верны своей музе. И больше, в общем-то, ничего от них не требуется. Но я в данном случае никогда не скрывал своей политической позиции, естественно. И для меня было важно определиться, и для меня было важно выполнить мою повестку. Я совершенно не претендовал на объективность. То есть я был хозяином своего спецкурса. И в качества хозяина, в качестве продюсера этого спецкурса я имел полное право определять репертуар этого самого спецкурса. И в данном случае поскольку, в общем-то, запахло жареным, то я не мог оставаться к этому равнодушным.

И, конечно же, мне было важно проявить солидарность с теми людьми, которые оказались в тяжёлой ситуации из-за всего вот этого самого угарного периода 2014-го года.

А. Голубев ― Позвольте мне вспомнить ваше интервью журналу «Слону». Вы сказали: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта». И далее вы пишете, что они, в принципе, «должны все вымереть».

А. Троицкий ― Это очень популярная цитата, которая, по-моему, имеется даже в «Википедии». Мне её припоминают регулярно всё время. Дело в том, что эта цитата абсолютно вырвана из контекста. В этом интервью «Слон» меня интервьюировал о журнале «Playboy»: вот как я основал журнал «Playboy», стал его главным редактором и так далее, и какие у меня были цели. И я там сказал, что одной из моих целей было развенчание мифа о так называемом «настоящем мужике». То есть вот есть, скажем, в латинских странах такое понятие «мачо». В России как бы параллельное понятие — это понятие «настоящий мужик».

Настоящий мужик в представлении народных масс — это существо агрессивное, грязное, вечно пьяное, драчливое, при этом относящееся к женщинам со смешанным чувством ненависти и боязни. То есть они тёщу ненавидят, жену боятся и так далее. В общем, это действительно очень жалкое существо. И вот вся эта тирада касалась именно этого очень конкретного и действительно ненавистного мне типа русского мужчины.

Дальше я говорил о том, что я в «Playboy» как мог, пытался цивилизовать наших мужчин, заставить их более уважительно и более трепетно относиться к женщинам, нормально одеваться, нормально себя вести и прочее, и прочее. В общем, приблизить их к какому-то галантному, скажем так, европейскому стандарту. Вот о чём я говорил.

А. Нарышкин ― Получилось?

А. Троицкий ― До некоторой степени, да. В общем-то, я знаю, что журнал «Playboy» определённое количество таких вот наших мужланов как-то перековал и заставил немного по-иному взглянуть на жизнь, на секс, а главное — на отношение с женщинами.

А. Соломин ― Но вы не феминист?

А. Троицкий ― Я феминист.

А. Соломин ― Вы феминист?!

А. Троицкий ― Да.

А. Соломин ― Просто, галантный мужчина — это всё равно мужчина, который платит за девушку в кафе, например, в ресторане.

А. Троицкий ― Да. Я не экстремальный феминист. То есть у современного феминизма имеются некоторые, на мой взгляд, абсолютно просто идиотские и довольно уродливые черты. То есть я всегда буду пропускать женщин вперёд, я им буду подавать руку, я буду за них платить и прочее. Для меня это просто правила хорошего тона. И я жил в соответствии с этими правилами с тех самых пор, когда травка была зеленее. И в этом смысле вот всю вот эту уже такую маразматическую политкорректность я, конечно же, не признаю.

Но я стопроцентный феминист в том смысле, что я действительно считаю, что мужчины и женщины, при том, что это, в общем, разные совершенно существа, но они абсолютно равны в своих правах. И все они заслуживают одинакового уважения, одинакового почитания. И никакого вот этого мужского патерналистского отношения типа я петух и давлю всех курочек — вот этого быть не должно.

А. Голубев ― Артемий, вы немножко себе противоречите. Смотрите, вот вы говорите, что посредством «Playboy», в частности, пытались исправить ситуацию с русскими мужчинами. В то же время в интервью «Еврорадио» вас спрашивали: «Какой вам видится Россия сегодня?». Вы говорили: «Эта страна тупиковая, бесперспективная, противная, малоприспособленная для жизни и полностью лишённая элементарных прав, удобств… Я бы хотел, чтобы Россия распалась, чтобы на улицах появились дикие звери».

А. Троицкий ― (Смеётся).

А. Голубев ― Зачем вам заниматься этой страной и что-то пытаться здесь изменить к лучшему, если вот у вас к ней такое отношение?

А. Троицкий ― Я могу говорить всё, что угодно. Во-первых, я очень не люблю повторяться. Во-вторых, я очень люблю давать провокационные ответы на дурацкие вопросы. Я совершенно не собираюсь отвечать за каждое своё высказывание, тем более, что этих высказываний будут миллионы. Я так думаю, что когда я сказал, что я хочу, чтобы на улицах появились дикие звери, естественно, это была цитата из Салтыкова-Щедрина и, естественно, это была шутка. Другое дело, что да, имеется, я так думаю, достаточное количество людей, которые ко мне не очень хорошо относятся. И вот они просто выискивают какие-то мои весёлые, куражные высказывания типа «Вот мужчин ненавидит, страна пусть развалится»…

А. Голубев ― Но это же не Салтыков-Щедрин. Но вы говорите, что это провокация и всё такое. Но, например, в случае с русскими мужчинами вы понимаете, чем бы такая провокация закончилась, подставь туда вместо слова «русские» любое другое — «армянские», «чеченские», «дагестанские» или ещё что-нибудь? Вы понимаете, ваша провокация стоила бы вам гораздо дороже? В этом случае она вам не стоила ничего.

А. Троицкий ― Это аргумент имени певицы Елены Ваенги, которая про «Пусси Райот» сказала: «А я если бы они это сделали в мечети?». Ну, вот это то же самое. При чём тут армянские и чеченские? Про армянских и чеченских мужчин я бы просто сказал что-нибудь другое.

А. Голубев ― Что они классные, да?

А. Троицкий ― Скажем, чеченские мужчины, в отличие от так называемого настоящего русского мужика, насколько мне известно, не пьют.

А. Голубев ― Серьёзно?

А. Троицкий ― То есть у них там мусульманство, сухой закон и так далее. Про чеченских мужчин, если бы я их знал так же хорошо, как и русских… У меня нет друзей чеченцев.

А. Голубев ― А русские — все алкоголики, получается?

А. Троицкий ― Я там пишу о конкретном типе. Алексей, я же уже об этом сказал.

А. Голубев ― Ну, этот тип у вас в голове сидит. А существует он или нет — это неизвестно науке.

А. Троицкий ― То есть вы считаете, что этого типажа не существует?

А. Голубев ― Не знаю. Я — русский мужчина. Я не пью, к женщинам отношусь вполне нормально и считаю себя нормальным человеком, понимаете?

А. Троицкий ― Вы правильный русский мужчина. А есть русские мужчины, которые бухают. И вы знаете прекрасно, что таких мужчин не то, что миллионы, их десятки миллионов! И каждый год порядка 10 тысяч таких мужчин гибнет от алкоголя. Их огромное количество! Они бухают, дерутся, ходят вечно вонючие и грязные. И при этом считают, что они самые крутые.

А. Голубев ― Я думаю, такие мужчины есть и среди американцев, эстонцев.

А. Троицкий ― Мне плевать на американских мужчин. Это опять же вы повторяете какие-то аргументы пропаганды. То есть вам что-то говорят плохое из того, что имеет место в нашей российской действительности, а у вас тут же контраргумент типа — а зато у них в Америке негров линчуют… Я такое слышу с советских времён. То есть ты им про коррупцию, про какого-нибудь там Пригожина, Прилепина и прочих уродцев, а они по поводу геев, толерастов и чего-то там ещё такого нехорошего иностранного!..

А. Голубев ― Понимаете, вы же человек либеральный. Но это всё звучит очень как бы человеконенавистнически, когда вы говорите, что русские мужчины должны вымирать и вас это очень устраивает, когда вы видите всех их, начиная от ментов и заканчивая депутатами. Я понимаю, что у нас многие не любят ментов и депутатов, но вы как человек, как журналист, публичная личность должны понимать свою ответственность за такие слова. Это прямо-таки будит в людях ненависть по отношению и к полицейским, и к депутатам, и вообще к русским мужчинам, понимаете? Ну, это же очевидно.

А. Троицкий ― Я уже всё сказал по этому поводу, что я имел в виду не всех русских мужчин, а один конкретный отвратительный мне тип. Я думаю, что, в общем, это вполне заслуживающий внимания аргумент.

А. Нарышкин ― Объясните, пожалуйста. Вы нам сказали, что вы уехали в Эстонию, там счастливы, сконцентрировались на семье, на детях, на супруге. Правильно всё, да?

А. Троицкий ― Правильно.

А. Нарышкин ― Вот ваш канал в Ютюбе «ARU TV», где вы и ваши коллеги…

А. Троицкий ― Спасибо за рекламу. Отлично.

А. Нарышкин ― Да не за что. Нет проблем.

А. Соломин ― Ссылочка будет в описании.

А. Нарышкин ― Конечно. Смотрите, вы и ваши коллеги говорят там практически всегда о каких-то политических вопросах, связанных с Россией. Вот я смотрю конкретно блоги Артемия Троицкого. Тут, кстати, «Музыкальные итоги десятилетия», неожиданно; «Иностранный агент — это звучит гордо»… Это про Россию.

А. Троицкий ― Это про меня. Ну ладно, да. Это про новопринятый российский закон.

А. Нарышкин ― Да. Вы объясняете, как закон работает? Потом дальше у вас про съезд «Единой России». Где-то тут у вас я видел про Медведева. Есть противоречие, мне кажется, с тем, что вы как раз сказали про Эстонию и вашу счастливую семейную жизнь. Почему вы, уехав туда в 2014-ом году — ладно вы приезжаете, вам никто не запрещает, слава богу — почему вы Россию не можете отпустить вот с этими проблемами? Живите счастливо эстонской реальностью.

А. Троицкий ― Ну, вот это, на самом деле, серьёзный вопрос. И я готов признать, что в этой ситуации имеет место какая-то доля шизофреничности бесспорно. Потому что, с одной стороны, да, я живу очень комфортабельной, уютной и, не побоюсь этого слова, счастливой семейной североевропейской жизнью. С другой стороны, да, Россия меня не отпускает. Почему не отпускает? Потому что я Россию люблю. Я люблю страну Россию, я люблю русских людей, за исключением отдельных типов. Нет, я имею в виду не вас, я имею в виду вот этих самых грязных пьяных.

А. Соломин ― И показал на меня…

А. Троицкий ― (Смеётся). Я люблю страну. Притом что, как поётся в известном хите группы «Люмен», люблю свою страну, но ненавижу государство. Государство ненавижу — это факт. И поскольку я не могу выработать в себе такое академическое равнодушие или такой вот стоицизм, или просто наплевательство к тому, что в России происходит. Да, меня это дело мучает, я продолжаю на эту тему высказываться и переживать. В общем, эта боль меня не отпускает. Притом что жизнь я свою наладил вовне. Это такая история.

Может быть, было бы гораздо лучше, если бы я переключился на какие-то чисто академические теми или чисто музыкальные. Кстати, все вот эти мои политические выступления — это вообще моё хобби. Я этим не занимаюсь профессионально. Мне за это деньги не платят.

А. Соломин ― Это делает вас блогером.

А. Троицкий ― Вот на Радио «Свобода» выходит моя музыкальная еженедельная часовая программа. Вот за это я получаю зарплату от иностранного агента под названием Радио «Свобода». А вот за все эти свои политические всхлипы и выкрики я денег не получаю. Это то, что называется «labor of love». То есть я это делаю по любви, точнее, по неравнодушию.

А. Голубев ― «ARU TV» существует на какие деньги? Кто его спонсирует?

А. Троицкий ― Никто его не спонсирует. Это самодеятельный канал. Студия у нас находится в спальной комнате одной квартиры разваливающегося дома. Вообще, это некоммерческое предприятие, это немедийное предприятие. У нас нет никаких спонсоров, у нас нет никаких рекламодателей. Это, на самом деле, я всегда говорю, что ребята, наше партизанское телевидение, земляночное телевидение. Да, мы партизаны.

А. Нарышкин ― Я у Голубева следующий вопрос украду. А за счёт чего вы живёте?

А. Троицкий ― У меня есть другие источники дохода. Я же говорю, у меня есть музыкальная радиопрограмма. Потом, я постоянно читаю лекции. Лекции я читаю в Соединённых Штатах, в Англии, в Европе, где угодно, в самых разных странах.

А. Нарышкин ― Там про музыку или всё-таки про политику?

А. Троицкий ― Там только музыка и культурология. Моё отношение к политике сугубо любительское, эмоциональное, совершенно непрофессиональное и так далее. Я думаю, что, может быть, поэтому меня кто-то и слушает, потому что я не занимаюсь таким типичным политологическим занудством, а высказываю мнение просто простого человека, неравнодушного к ситуации; человека, которого достало вообще то, что происходит. То есть я сугубый дилетант в этом смысле. Лекции о политике я бы никогда в жизни не стал читать, потому что у меня для этого нет никакой политологической, а также экономической, социопсихологической и так далее подготовки.

Я читаю лекции о музыке, причём исключительно о советской и о русской музыке, а также лекции на культурологические темы, то есть это субкультуры в России, молодёжные движения и организации в России. Ну вот, скажем, там такая есть популярная у меня тема: «100 лет музыкальной цензуры в России». Это находится где-то на стыке с политикой, но, тем не менее, речь там идёт исключительно о музыке, песнях и так далее, а не о съездах партии.

А. Нарышкин ― Сколько стоит Артемия Троицкого позвать выступить с лекцией? Я просто хочу понять, насколько нам всем троим и нашим радиослушателям повезло, что вы сегодня с нами.

А. Троицкий ― Ну, дело в том, я же visiting professor, то есть посещающий профессор. Я не состою в штате каких бы то ни было университетов.

А. Соломин ― Он поэтому и спрашивает.

А. Нарышкин ― Вот я и спрашиваю. Коридор такой назовите.

А. Троицкий ― Но я читаю лекции и в Гарварде, и в Принстоне, и в Йеле, и в Коламбии, и в NYU, и так далее.

А. Нарышкин ― Супер! В деньгах это сколько?

А. Троицкий ― Я не уверен, что это тот вопрос, на который я готов дать ответ, потому что это такая достаточно профессиональная что ли тема. Я, конечно, не давал подписки деканатам американских университетов о неразглашении своих гонораров, но могу одно сказать, что это небольшие деньги.

А. Нарышкин ― Одна лекция больше 2 тысяч долларов?

А. Троицкий ― Какие-то приличные деньги скапливаются уже тогда, когда этих лекций становится много.

А. Нарышкин ― Артемий Кивович, больше 2 тысяч за одну лекцию?

А. Троицкий ― Меньше 2 тысяч.

А. Соломин ― А вы предпринимали попытку вернуться на телевидение?

А. Троицкий ― Нет.

А. Соломин ― В «Википедии» об этом написано, что весной этого года…

А. Нарышкин ― Мы хорошо готовились по «Википедии», да.

А. Троицкий ― Да, да, да.

А. Соломин ― Да, да, да. «Википедия» не всегда врёт.

А. Троицкий ― Вы правы. Точно, была такая история.

А. Соломин ― А почему не получилось, и в чём была ваша мысль, ваш месседж? Это «Кафе «Обломов»», насколько я знаю.

А. Троицкий ― Да, да, да. У меня была популярная программа на канале «НТВ», потом она ещё один год выходила на «России» с 1994-го по 1997-й год. Называлась «Кафе «Обломов»». И мне просто финский продюсер предложил возобновить эту самую программу «Кафе «Обломов»». Мы записали 5 программ в качестве, в общем-то, можно сказать даже демо-программ. Продюсер послал это на канал «RTVI». И эти программы понравились. И «RTVI» эти программы показал.

А потом что-то у них не срослось с продюсером. К тому же с «RTVI» ушёл Леша Пивоваров, который, собственно, был главным инициатором того, чтобы «Кафе «Обломов»» версия 2.0 стала выходить на канале «RTVI». Ну и вот дальше этих первых 5 программ дело не пошло.

А. Соломин ― То есть это не разочарование ваше в камбэке?

А. Троицкий ― Нет, нет, нет. И программы имели очень хороший резонанс, массу всяких тёплых отзывов и так далее. Но что-то там… Я думаю, может быть, тут дело в деньгах; может быть, дело в правах. Мне трудно сказать.

А. Соломин ― В правах, потому что вы демонстрировали видеоклипы?

А. Троицкий ― Ну, там были какие-то видеозаписи. Честно говоря, всё это было уже более полугода тому назад. А жизнь моя настолько интенсивна, что уже плохо помню, что там было. Во всяком случае, я был бы рад вернуться к этой самой истории, потому что мне понравились вот эти задушевные долгие, неторопливые разговоры с интересными ребятами. У меня там в гостях, кстати, был Андрей Макаревич, был Вася Обломов, был Олег Нестеров, был Александр Невзоров. И там был сооснователь группы «Кино» Алексей Рыбин. Очень симпатичные разговоры. И я был бы рад это дело возобновить. Так что если кто-то предложит, то я скажу: «Рад стараться».

А. Голубев ― Артемий Кивович, наверное, уже последний вопрос. Вы не так давно на Ютюбе рассказывали, что причиной вашего отъезда из России стали школа и детский сад, где ваших детей учили патриотизму.

А. Троицкий ― Ага.

А. Голубев ― Неужели действительно стало главной причиной? Можно было поменять учебное заведение.

А. Троицкий ― Значит, смотрите. Это тоже очень серьёзный вопрос. Дело в том, что я человек тёртый, привычный и пожилой. Я прожил большую часть своей жизни в Советском Союзе. У меня там были самые разные приключения, в том числе и малоприятные. И я в России могу жить совершенно спокойно при любом режиме, пока меня не арестуют и не расстреляют. В принципе, поскольку страну я люблю и друзей у меня тут много, и человек я по складу ума авантюрный, я мог бы тут жить при любых условиях. Но детишек жалко, потому что, в отличие от меня, они только начинают жить.

И мне хотелось, чтобы они жили, в общем-то, в нормальной ситуации. Конкретно, что меня вынудило? Сын Иван учился в либеральнейшем лицее «Подмосковный», основанном Михаилом Ходорковским. Это такой boarding school, интернат. И он нам начинает по телефону рассказывать, что «у нас сегодня вместо урока русской литературы был урок патриотизма».

А. Нарышкин ― Путиноведение?

А. Троицкий ― Что бы это ни значило. В следующий раз: «Нас сегодня силком заставили идти смотреть фильм «Сталинград»». «Ну и что за фильм «Сталинград»?», — спрашивает мама. — «Ужасный фильм. Там через слово ругаются матом». А у нас парнишка такой…

А. Нарышкин ― В общем, спасли детей от кровавого режима.

А. Троицкий ― Дочь, 3 года, в Звенигороде — ну, мы жили на даче — ходит в ДДТ (Дом детского творчества). Там рисование, лепка и так далее. Забираем её из ДДТ, и она нам начинает травить про каких-то фашистов, которые нас хотят захватить, про каких-то зловредных украинцев и так далее…

А. Нарышкин ― В 3 года!

А. Троицкий ― Да. Это была весна 2014-го года. Спрашиваем: «Откуда у тебя это?». — «А нам воспитательница в Доме детского творчества сказала». Мы не могли контролировать жизнь наших детей. И вот от этого стало очень зябко…

А. Нарышкин ― Спасибо огромное!

А. Соломин ― Спасибо!

А. Нарышкин ― Артемий Троицкий. Это была программа «A-Team». Алексей Нарышкин, Алексей Соломин, Алексей Голубев её провели.







ОТЗЫВЫ ЧИТАТЕЛЕЙ

В центре столицы устроили очередные праздничные резервации со шмоналами. Кругом только одни вялые сотрудники и тупые агенты с красными корочками. Да вот только никакого здравоохранения с безопасностью нет и в помине! Одна резервация кругом с тупой шмоналовкой. Реальной борьбы с террором и террористами вовсе не ведётся.
________________________________________

Уничтожение любых доброкачественных продуктов в измученной голодоморами, блокадами, войнами, геноцидами, массовыми репрессиями вечно голодающей нищей отсталой забитой раздираемой злобой и ненавистью агрессивной стране, населённой десятками миллионов обездоленных истощённых нищих мрущих от недоедания пачками доходяг-дистрофанов — Чудовищное преступление и Полная Катастрофа! Идиоты!..
________________________________________

Настоящее возрождение, увы, начнётся только после невнятного переходного периода, грядущего сразу же по прошествии очередных неминуемых гонок на лафетах, грызни преемников мафий с постепенным их устранением-самоустранением, серьёзного приструнения мафий силовиков, палачей и карателей с их попытками дальнейшего насаждения своих господств.

Да и то только лишь с крайне маловероятным захватом власти настоящими демократами и деятелями народно-освободительного движения, а не тщательно замаскированными и спешно мимикрировавшими перекрасившимися хамелеонами-агентами охранки и государственной тайной политической полиции гостапо…
________________________________________

Надо признать, всё, что говорит Троицкий об эстонской школе — это правда! Но это только малая часть того, что на самом деле в Эстонии. Самое главное, что царит в Эстонии — это ПОРЯДОК! Порядок во всём! Здесь замечательная полиция, которую не боятся, но уважают! Например, преступления против детей в Эстонии сведены практически к нулю!

В Эстонии первоклассная медицина! В Эстонии все водители трепещут от проблесковых маячков и сирены Скорой Помощи и делают всё возможное, чтобы не помешать спасательным службам и по возможности помочь им.

Ужасно читать, когда в России "крутые пацаны" не уступают дорогу Скорой Помощи и идут на принцип. В Эстонии в таких случаях тут же появляется полиция (по сигналу экипажа скорой) и этих уродов тут же арестовывают и надевают им на запястья "браслеты".

Многое мне не нравится в политике эстонских властей, но порядок, который царит в Эстонии, меня просто восхищает!
________________________________________

Суть конечно не в том, что в Эстонии порядок, а в том, что Акела Владимирович Путин всегда привык срать на другие народы, особенно малые. Вспомните поросячий визг Киселёва о том, как Эстония загнётся и Латвия сдохнет без российского газа. А, оказывается, живут хорошо, даже лучше, чем мы. Вот и в образовании достигли хороших результатов. А у нас всё на уровне 1970-х, не лучше — на улице Ленин и старые коммунистические лозунги и новые губернаторы-миллиардеры. Такое впечатление, что прошла Орда и Гитлер сразу в одно и то же время…
________________________________________

Если бы Эстония выдала нахально всем жителям Печоры и Ивангорода паспорта, уверяю, большинство бы жило в Эстонии, ибо особый срач под названием путинский режим не устраивает никого кроме ворья и бандитов.

По поводу границ могу сказать что Путин лукавит даже в малом, претензий не должно было быть по Беловежскому соглашению. Ну, вот никто не требует от Путина отдать Калининград, хотя если бы поляки провели спецоперацию «Кенинсберг — путь домой», ввели зелёных человеков, то Путин мог только всплакнуть, и ничё более.

Насчёт продуктов, вы, конечно, лжете, в Эстонии проблем нет, сама Эстония себя обеспечивает. Путинские реалии намного жёстче, на Печоре нет больниц, нет врачей, нет дорог и чиновники-путинцы — ворьё да лихоимцы.
________________________________________

В Эстонии проблемы с продуктами совсем нет. В магазинах выдают продукты в долг. В Таллине, я — свидетель. Что это значит? Что у людей не хватает доходов (зарплат, пенсий) даже на покупку продуктов, и они просят продавцов отпустить их в долг, то есть оплатить покупку не сейчас, а когда деньги будут, позднее. Одна продавщица мне такой длинный список должников из местных жителей, выписанный в тетрадке и показала.

Был там весной прошлого года. Повсюду русские, либо русскоговорящие. В гостинице, где я остановился, процентов на 90 были русские/русскоговорящие. Из Латвии была там юношеская спортивная команда. Так и те тоже по-русски говорили.

В центре ничо так, особенно старый город. Мне понравилось. Но я и на окраину Таллина съездил, посмотрел р-н, где русских много проживает. Прискорбно, что в магазинах там до сих пор продают продукты в долг. Вот вам и европейская Эстония!
________________________________________

Троицкий критикует и высмеивает мужланов, похвально!
________________________________________

Шикарный человек. Какая потеря для России.
________________________________________

Троицкий всегда интересен.
________________________________________

Спасибо, Артемий, за очередное интересное интервью! И молодец, что спас от российского фашиствующего быдла своё потомство.
________________________________________

Такой знаменитый человек пришёл, могли бы и подготовится.
________________________________________

Молодец! Спас своих детей от "русскаго мира".
________________________________________

Троицкий — это круто! А то, что мальчики ведут себя как мальчики — это принципиальная позиция? Может их уже на опыты сдать в какой-нибудь инкубатор хороших журналистов?
________________________________________

Отъезд Артемия понятен и именно в Эстонию, такой современный "Остров Крым", где ещё понимают русский, где в общем и целом Европа, но цены пока не европейские и можно нормально жить даже за небольшие гонорары из университетов Америки. Фишка в том, что маленькая Эстония своих объятий не раскрывает, это не США, Канада, Австралия или Германия. В России многие готовы отчалить, у тысяч вполне записных патриотов давно готовы запасные аэродромы, и держит их только страх перед одним мстительным человечком, похожим на комиссара Жюва в своём ЦКовском плащике, да желание натырить из России ещё. Конечно, есть договорённости о ВНЖ в других странах и у оппозиции, глупо было бы иначе. Беда страны в том, что и тем, и другим в эмиграции будет лучше, чем на родине.
________________________________________

Наконец-то прекрасное интервью Артемия, где минимум политики, в которой он слабоват, и много информации о жизни московской богемы последних 40 лет, в которой он лучший специалист. Спасибо.
________________________________________



ИСТОЧНИК

Алексей Нарышкин, Алексей Соломин, Алексей Голубев

ТЕМЫ:

ПУБЛИКАЦИИ: